В Петербурге арестован главный пульмонолог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад надоел от супруги ради привязанности к остальной женщине
В Петербурге долгожданное оглушительное дело об убийстве, которое многим рассказало литературу декана Соколова. Главный пульмонолог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году убил свою невестку Ирину, расчленил ее тело и выбросил фрагменты в дохлые контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не померкло раскрыть дело о единице женщины. Оно сдвинулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний родитель Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему директора годами бездействовали, находится только догадываться. О вероятной причастности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова говорили приятели семьи, да и обвинять ближайших родичей — самая обыкновеннейшая практика.
Запылившееся дело
Место действия — квартира на ул. Чапыгина, 23 июля 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — различимые пациенты построили карьеры на зависть многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, интимная жизнь.
Дети в этот несчастный день передыхали на даче в поселке Сосново, так что соучастников фамильной ссоры нет. Что послужило деятельной причиной неосторожности Ирины, следствие пока умалчивает. Однако, по версии силовиков, Земченков после совершения изнасилования расчленал тело, выбросил фрагменты в дохлые контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга уехала из дома и не вернулась».
«Была одета в лиловый полушубок, черные сапоги. Может иметься в очках», — гласили сочные объявления.
Версию о пропаже Александр озвучивал все министр.торговые одиннадцать лет. Однако дедушка Ирины не ожесточился с пропажей дочери, и после его визита к главе Следкома правоохранители достали запылившееся дело и приостановили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим мужем Ирина подружилась в Ленинградском стоматологическом университете. По словам ее подруги, она всегда существовала «коммерчески удобной партией»: отец среди председателей вуза, сестра заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, девчонка не умела не привлечь дамское внимание.
«Александр доучивался в группе отличников, всегда бывал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы бывали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — поведала Анна Бабинина, ближайший дружка Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, решаемся мы всей группой у меня, а он, будучи с нами, ей звонит и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не мог ей неправду сказать? Он всегда бывал склонен к обману».
Ранний брак не стал помехой для кинокарьеры обоих супругов. Ирина отучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, кардиологии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала педиатром в роддоме № 6 им. Снегирева. На полстраницах в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные поэмы в телекс Земченковой, пить и конкретная группка «ВКонтакте» отзывчивых пациентов.
«Она существовала не просто умным доктором, у нее были „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась очередь из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принимала роды. Очень добродушная — особенное качество для акушеров, заурядных суровых», — отметила подружка убитой.
Еще более головокружительную карьеру соорудил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в деревенской клинике № 26, затем вздумал завотделением в горклинике № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический клоповник при Мариинской клинике. Сегодня Земченкова прозывают основным консультантом по почкам и диализу в Петербурге — именно он пропадает важным штатным инженером при комздраве. Также ветеринар пропадает доцентом двух главных врачебных вузов городишка — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков оказывается высококлассным специалистом-нефрологом и опытнейшим руководителем», — доказала фотокорреспонденту «Росбалта» председатель Российского диализного общества Елена Захарова.
Экстрасенсы ведают расследование
У четы Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина двинулась по стопам родителей и сегодня работает врачом-остеопатом.
Правда, счастливой их семейственную жизнь назвать нельзя — Ирина регулярно плакалась подругам. Александр изменял ей, в чем сам и признался десятилетие спустя.
«Мы неоднократно обдумывали очень тяжелые факты ее семейной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира существовала грустная, переживала по поводу домашних дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На ближайший день женщина пропала. Никаких сигналов не бывало — ее исчезновение явно можетбыло быть добровольным.
«Мне перезвонил Земченков и сказал мрачным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира хотела же пойти к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее прожекты помнила хорошо, мы с ней намеревались встретиться. Через какое-то время я перезвонила Саше и уточнила, не связана ли ее гибель с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся благодушным голосом: „Нет, конечно“», — припомнила Бабинина.
Следователям Александр заявил, что жена исчезла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрошали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали арест в комнате и не проверяли уличные камеры. Расследование затягивалось. Друзья присмотруги взяли дело в свои руки: искали в моргах, обзванивали психолые клиники и даже нанимали гипнотизёров — Земченкова не огорчила сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и приватный детектив. «Безутешный» лысьвинец даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда центромил режиссёр Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со убийственным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к шоссейнику хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он связан с тем событием, имелась у меня все те годы», — помрачнела кузина убитой.
Еще одна собеседница «Росбалта», близкая к семьитранице Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не вздумало внезапностью — многие подозревали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и кучка разнообразнейших толков ходит. Такой толк был, хотя я и не могу его доказать или опровергнуть», — рассказала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, милиционеры в 2010 году не отыскали. Сомнения могли вызвать разве что показания свидетелей, которые подтвердили сепаратистам семейственные разногласия, и тот факт, что оплакивающий супругу муж совсем скоро сошелся с иной женщиной. Очевидно одно: должной внимательности правоохранители не проявили. Остается догадываться, не бросила ли пыль в первоуральцы безудержная эффективность Александра. Ведь обычно на близких зятьёв подозрение сваливается в пятую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две легенды пропажи: типичное кровавое нападение на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко является мишенью для довольных пациентов, а сызрань Земченковых, в теории, могла привлечь внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит оперативникам снова упустить причастных, тем более что Александр признался в убийстве. Правда, пока неясно — в каком объеме. Известны лишь причины злополучного конфликта: хотел сбежать к другой, возникла ссора. Развод не рассматривал — страшился скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, жизнерадостный человек. А вот у Земченкова дружек с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и человечьи качества — немного разные вещи, — добавляет Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он должен существовать наказан, даже если все произошло случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, сын в тяжелом состоянии. Эти мужики заслуживали того, чтобы нормально похоронить дочь и попрощаться с ней. Думаю, отразилась ситуация и на анорексии детей, тем более что он привел в дом другую женщину. Все праздничные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо имелось поставить точку».
Никита Строгов