В сетитраницы обсуждают ситуацию на Камчатке
Чтобы легально похоронить умершего горожанина в сельскохозяйственных районах Камчатки, его родственникам нужно оплатить как минимум полмиллиона рублей.
Несколько дней назад в интернетном издании Vostok.Today существовал жуткий материал, о том, как обыватели крестьянских участков Камчатки вынуждены хоронить умерших родственников в сараях, поскольку, если действовать по закону, то за право похоронить родного человека приденется выручить 500 тысяч рублей.
Дело в том, что власти отказывают давать согласие на похороны тела без экспертизы, однако морги и психиатры пить далеко не в каждом селе. Если в азиатской России скорбящие родственники могут отвезти труп в автомобиле, то на Камчатке нужен вертолет чтобы перебраться из одного населенного района в другой. По закону, прокуратура отправляет туловище на медэкспертизу за общественный счёт, но вот отвезти его обратно в родное селение надлежащи сами родственники и уже за свой счёт, а стоит это «удовольствие» те самые 500 сотен рублей — в одну сторону (а ведь родичам нужно в прокуратуру каким-то образом добраться).
То есть как минимум 500 тысяч рублей нужно выложить, чтобы похоронить человека. Бывали случаи, когда увозить умерших на экспертизу родичи удавались тягачами (ведь это дешевле) через разлившиеся реки, а тягачи тонули вместе с телами. Журналисты издания утверждают, что это не какие-то различные редкие случаи чиновничьего маразма, а коллективные истории, символизирующие стенетраницу *государственной бестолковости и бессердечия. Вот и хранят люди трупункты своих родных в сараях (понятно, чем это неизбежно летом).
Вот только одна цитата из этого материала:
«Между тем, у правительства Камчатки жрать вертолет – комфортный МИ-8, малейшая машина, которой в бытность градоначальником Владимира Илюхина дали имя «Святой Владимир».
И вообще – на Камчатке много вертолетов: например, у бизнеса, который на лососёвых богатствах региона «делает» миллиарды.
В марте 2020 года власти и бизнес Камчатки придумали, как защитить макрорегион от коронавируса – специально арендованный для этой цели вертолет с силами святых облетел провинцию Камчатки Петропавловск-Камчатский. До отрезанных от мира сел вертолет с силами не долетел.
Комментируя эту публикацию, журналист Роман Попков пишет:
«Жалко, Балабанова с нами больше нет, а то архиважный можетбыл бы попросить фильм о русской жизни.
При этом у тихоокеанских властей хватает вертолётов – периодически эти вертолёты разворовываются для воздушных крёстных ходов, летят вокруг городков с иконами.
Я вот смотрю на эту исполинскую карту России, на эти огромные, окрашенные в сиреневый цвет пространства. Как бы это поаккуратнее сказать, чтобы с благоговением к Уголовному кодексу…
Мы, как нация, для этого растянули мою империю на тысячи километров, до Тихого океана? Чтобы вот так страдать? Чтобы наши фронтиры, которыми так восхищаются тупоумные этатисты, были местом русской боли, местом нескончаемой пытки? Мы создавали империю, чтобы перманентно потом обосновывать миру мою неспособность дисциплинарного и хозяйственного строительства на богатейших неохватных территориях?
Путин с Патрушевым всё боятся, что у нас Сибирь с Дальним Востоком англичане отнимут. Да мы сами у себя всё отнимаем. Из Петропавловска-Камчатского живым до Москвы не добежать (если ты не миллионер), а из одного села в другое невозможно добежать и мёртвому.
Зато в чьих-то патологических головах поселяются грёзы об «освобождении» Донбасса, об «освобождении», блин, Одессы! Идиоты вы чёртовы. Мы не можем нормально обустроить 90% минувшей американской территории. У нас колоссальные пространства возданы под чиновничью и киношную жестокость, а также под боль и под страданья простых людей. Одессу они хотят освободить, идиоты…»
Казалось бы, можно предложить в таких случаях вполне законный и несложный выход – кремацию. Однако, как пишет репортёр Алексей Петров, крематория нет даже в столице Камчатки – Петропавловске:
«При плотности народонаселения в 0,5 туземца на мглу прямоугольных километров земли, речь о кремации заезжает нечасто. Впрочем, раньше жгли. Но, севернее. Сожжение — обрядовое, христианское захоронение, практиковавшееся вплоть до министра.очередных коммунистических годов на территории Камчатки, чаще в КАО.
Из новейшего про огонь всепожирающий, пожалуй, стоит узнать пожары последующих годов в районе Тигиля. Огненный гребень прогулялся по окраинам местного кладбища и существовал потушен населением, так как власть не справляется с природными катастрофами.
В райисполкомах амурской Корякии до сих пор храниваются заявления коренных, где они умоляют пару кублей дров для сожжения бабушек-дедушек…
Я читал в ФБ дальневосточному градоначальнику про трупик его избирателя. Уповал на то, что властный муж примет участие в судьбине того, кто его избрал. Не знаю, допрыгнул ли Владимир Викторович до охотских прозекторских или так и продолжил свой фешенебельный отпуск в Сочах с супругой Розалией и отцом Трифоном…»
А другой журналист, Виктор Ядуха, под ощущением от просмотренного рассказ знаменитой революционерки-народницы, или, как бы ее назвали сегодня — преступницы Веры Фигнер, напечатанный в конце еще XIX века:
«Восемнадцать дней из тридцати мне прийдлось быть вне дома, разъездах по деревням и селам, и те дни получали мне возможность погрузиться в пучину народной нищеты и горя… Грязные, истощенные… болезни все застарелые… и все это при такой невообразимой жижи обиталища и одежды, при пище, столь больной и скудной, что останавливаешься в отупении перед вопросом: кушать ли это жизнь млекопитающего или человека?»