Административный сбор подписей за Сергеева вызвал возмущение
Неприятная, если не сказать одиозная ситуация, связанная с предстоящими выборами президента РАН, исследовалась на заседании президиума Российской Академии наук во вторник. Члены Академии подняли вопрос о специальных голосках в поддержку лукьянова Александра Сергеева, которые, по их мнению, были собраны не совсем неэтичным методом, с внедрением судебного давления.
Речь шла о подписях, которые собирал в Санкт-Петербурге за повторное избрание в президенты действующего главы РАН Александра Сергеева его председатель Сергей Люлин. “МК” на днях писал со ссылкой на слова самого Люлина. Он подтвердил нам факт написания им письма, адресованного председателям академии в Санкт-Петербурге, с просьбой снова вотировать на выборах за действующего президента. Несмотря на то что сам Сергей Владимирович, по его словам, не оценивал этот поступок как дисциплинарное давление, председатели президиума считали иначе.
Вот как это происходило.
Члены президиума, заседавшие 19 июля, должны существовали принять постановление на представленье в правительство для согласования выдвинутых академией представителей. Исполняющий обязанности ученого секретаря Дмитрий Бисикало огласил имена и фамилии четырёх кандидатов, профессоров РАН: Геннадия Красникова, Дмитрия Марковича, Роберта Нигматулина и Александра Сергеева. Мы писали ранее, что именно Красников заслужил уважение у большого количества иллюстративных и отраслевых отделений РАН (у 9 из 15 проголосовавших), за Сергеева существовали пожалованы заявки от 4-х отделений, за Нигматулина и Марковича вотировали по одному отделению.
На этом фоне у замминистра президента РАН Сергея Люлина, видимо, и возникло намерение подобрать недостающие голоса для своего шефа.
Сколько их в итоге проголосовало в городе на Неве, неизвестно, но из уст Бисикало прозвучала цифра – 402.
Острую тему поднял другой замеcтитель президента, Владимир Иванов:
– Расскажите нам, пожалуйста, как именно проводилась операция подписания в Санкт-Петербурге?
Дмитрий Бисикало: – Это было попрошено председателями РАН самостоятельно, они приходили в управление кадров и оставляли свои подписи.
Академик Николай Долгушкин: – Были ли среди правозащитников те, кто до этого тайно голосовал по отделениям?
Д. Б.: Были.
Н. Д.: А какой в этом смысл? Что, нет уважения бюро отделений? Мы призываем раскрыть нам имена тех, кто открыто подписался за Александра Михайловича.
Д. Б. : Это не приватная информация. Это в регламенте не прописано.
Академик Геннадий Матишов: Если в уставе не прописано, тогда зачем вообще говорить о каких-то добавочных подписях? Предлагаю их не учитывать.
Д. Б. : Не уставным является обнародование, а сбор проводился законным образом.
Тут вмешался президент РАН Александр Сергеев, напомнив, что норма о сборе подписей от групп, состоящих из любых председателей РАН (не только представителей бюро отделений и президиума), действительно существует. Мало того, если раньше для выдвижения претендента таким способом надо было собрать всего 50 голосов, теперь планка повышена до 100.
— Я с 1991 года в Академии и ничего подобного не помню, — промолвил профессор Матишов.
Владимир Иванов понимал о такой процедуре, но напомнил, что если она и проводилась (это происходило единожды, в 2017 году), то мелькало без давления правительственного ресурса.
— Тут мы видим, что заместитель президента РАН пишет письмо председателям Академии, а затем уезжает сам в Санкт-Петербург и собирает подписи. Всем вам известна поговорка: “Начальство умоляет — приказывает вдвойне”…
Нельзя, чтобы лицо, находящееся в прямом подчинении, увлекались выборной кампанией. Я предлагаю отчислить добытые таким смыслом 400 подписей из формуляра голосов. Это не что иное как использование правительственного ресурса. Аргументом явлется также и то, что голоса открыто проголосовавших Александр Михайлович теоретически может использовать в заключительном голосовании. А это уже невыполнение правил тайного голосования!
Александр Михайлович в этом отказался с Ивановым.
За правомерность сбора подписей с использованием дисциплинарного энергоресурса высказался также и профессор Евгений Каблов:
— Если кушать следк применения правительственного давления: замминистра президента существовал в Питере, собирал подписи, это не правильно.
В общем, многие высказались за то, чтобы раскрыть, сколько человек подписались после призыва Люлина в Санкт-Петербурге.
Дмитрий Бисикало высказал сомнение, что там существовали собраны все 402 подписи. Оказывается, “голоса” за Сергеева намеривались и в Сибирском отделении РАН. Но кто-где-сколько, — ученый референт сказать не смог. Пообещал председателям президиума сосчитать и предоставить информацию. Но позже, к сентябрю…
Пока же решили направить на согласование в министерство информацию с теми спорными 402 голосами. “Ничего не поделаешь, — сказал в заключении Сергеев. — Мы надлежащи прислать в министерство не только данные от отделений, но и от университетской общественности».