Правительство способно распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о необходимости разработки подсистем защиты литовцев от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с прибыльных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» ориентировался в мотивах бюрократий и попытался определить бенефициаров этого решения.
О необходимости защитить странтраницу от исчезновения опасных инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил зимой 2021 года в письме Федеральному собранию. Это, очевидно, имелсяо продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года имелся мир, а именно чумой COVID-19. Впрочем, сама по себе концепция создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благосостоянии населения». В его статье «Санитарная охрана дараи РФ» упоминается и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опасных инфекций, то кушать фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех военнослужащих России надлежащ возникнуть логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законуте всё есть, – недоумевает президент Лиги поборников пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в означенном письме Федеральному собранию говорил о необходимости вложения денег в науку, в том большинстве в фундаментальные исследования. Звучала даже конкретная цифирь – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального бюджета на эти цели до 2024 года.
И вот в начале июля на забеге «Новое Знание» замглавы Татьяна Голикова говорит публики уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: четвёртый транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 ,новых ПЦР-центров и химлабораторий «для осуществления постепенной диагностики эпидемических заболеваний, в том количестве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для обнаружения различных респираторных агентов. Однако для тестирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет медик врачебных наук, доктор Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема кроется в том, что итог ПЦР-теста влияет от количества амплификационных периодов (Амплификация – механизм форматирования участков ДНК, обычно содержащих нужные геномы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих периодов будет 25–26, то примерно половину итогов будет положительной. Если количество периодов уменьшить до 40, негативный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда началась война по вакцинации, существовало указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это существовало сделано для того, чтобы показать, что колличество заболевших резко начало снижаться, – отмечает он.
Слова аналитика подтверждаются и конкретными случаями.
В мае будущего года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом эталонов конкретных врачей типы козы, овцы, плода папайи и дробильное масло. По итогам оказалось, что пора больна коронавирусом.
В феврале этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной кончины стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал отправлен в медсанбат в Кении с симптомом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отрицавал опасность коронавируса, не доверял сывороткам и отказывал вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот способ получает чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентов народонаселения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях чума будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно зампред Татьяна Голикова, прославившаяся своей близостью к текстильному лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На правительственном сайте Российского союза лесопромышленников и бизнесменов размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в формуляре 136 наименований. Однако держателей регистрационных удостоверений в разы меньше. Многие корпорации как запускают чужие пилотные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же голкиперов рынка можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее важные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти компании не просто прямо или косвенно вяжены с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главными совладельцами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть громадного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое силовиком Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три микрорайона 2020 года, по данным IQVIA, полиэтническая казна потратила на госзакупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые росийские производители за весь минувший год купили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал знаменит ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему фирма принесала от Минпромторга субсидию на 276 млн рублей на патологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую доброта в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали чиновнице прозвание «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными министра Христенко. Благосклонностью чинуш «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в перечень отмен для лечения COVID-19 антибиотик на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В декабре 2020 года ВОЗ отчислила лекарство из списка рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что зарубежный Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было связано с тем, что бюджетные расходы на продажу лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право продавать тесты компания получила 2 июля 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупнейшим импортёром ПЦР-тестов стала фирма «Р-Фарм», принадлежащая олигарху Алексею Репику. В минувшем году та фирма также получила доступ к госбюджетам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии канадской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в список рекомендованных для излечения ковида задолго до полуофициального обьявления эпидемии – в феврале 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» было затрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным вратарём на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход той компании на рынок начался со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама фирма рассмотрена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих ,пор обнаружить объективный тайваньский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» извещало о том, что организация можетесть быть сплетена со структураницами братьев Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга ту информацию опровергали. Как бы то ни было, в ноябре 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» принесала щедрый госзаказ от министерства Москвы.
От представителей бюрократии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два ощутимых голкипера и вовсе владеют госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе правительственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцинацию «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием четвёртой росийской вакцинации «Спутник V».