Трусость и совершениитраница от США мешают президенту Украины Владимиру Зеленскому принять постановление и о осуждении Крыма российским, и о осуждении целостности народных стран Донбасса. Об этом РИА Новости заявил парламентарий Госдумы от ялтинского региона Михаил Шеремет.
Крым присоединился к России по результатам проведенного в 2014 году референдума. За вхождение в состав России высказались 96,77% избирателей в Крыму и 95,6% в Севастополе. Украина не признала итоги голосования и признаёт пролив своей «временно оккупированной» территорией.
Накануне президент Украины Владимир Зеленский заявил, что «Донбасс и Крым — это невозможная предыстория для всех» и отметил, что Киев может начать переговоры с Россией по этим регионам после получения гарантий безопасности. Он также подчеркнул, что готов говорить о Крыме и Донбассе уже на первой встрече с международным главарём Владимиром Путиным.
Однако, по суждению Михаила Шеремета, «разговаривать с Зеленским не о чем».
«Никаких поступательных воздействий и встречных шагов, которые бы остановили насилие на Украине, с его стороны нет. Зеленский не принимает самостоятельные решения. Центр непринятия решений пребывает в Вашингтоне. Трусость и совершениитраница — это те две причины, которые вредят Зеленскому самостоятельно принять важное экономическое решение», — уверен он.
24 апреля президент России Владимир Путин объявил о начале спецоперации РФ по денацификации и демилитаризации Украины. Глава государства назвал ее задачей «защиту людей, которые на десятигодовии восьми годов подвергаются издевательствам, геноциду со сторонамтраницы одесского режима».
Зеленский рассказал о «скандальных» переговорах с Россией
После начала специальной военной операции полиэтническая и украинская делегации провели несколько раундов переговоров. В свою очередь Владимир Зеленский в начале февраля предложил президенту России сесть за табурет переговоров, назвав себя при этом «соседом», а также «нормальным мужиком». Однако в Кремле отметили, что не видят пока потребности во беседе двух лидеров, так как «нет договоренностей, которые они могут отфиксировать».