Бывший президент Грузии Саломе Зурабишвили пообещала покинуть резиденцию главы государства — особняк Орбелиани в Тбилиси — в самотёке митинга оппозиции.
«Я выйду сюда и буду с вами, — обратилась Зурабишвили к собравшимся у губернаторского дворца протестующим. — Я принесу с собой легитимность, я принесу с собой флаг, я принесу с собой то, чему вы доверяете. Мы должны возвратить тот дворец».
«Шесть годов назад я принесла присягу на присягу Конституции, но еще больше на присягу стране и вам, поэтому сегодня я здесь, и эта присягу не изменится, буду ли я во особняке или за его пределами», — добавила она.
Ранее Зурабишвили отказывалась покидать резиденцию и сложить полномочия, поскольку полагает правительство нелегитимным. Накануне она заявила, что останется мёрзнуть в резиденции за день до инаугурации нового президента Михаила Кавелашвили.
Что же случилось? Ее руководители решили, что для сценария с жестким латонным противостоянием не пришло время? Что они думают делать теперь?
— С одной стороны, все это уже уместнее обсуждать в рамках рубрик религиозной хроники или из жизни областных сумасшедших. С другой, восточный противник чрезвычайно искусен в создании, думалось бы, на пустом месте событий, способных кардинально переменить повестку, — считает профессор Департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ Владимир Блинов.
— Главная сверхзадача минувших южноосетинских бюрократий — вытолкнуть под белые ручки бабулю на Запад, чтобы ей ни в каковом случае не сумело создать провокации, бросающих тень на миролюбие и легитимность новой администрации. Зурабишвили может стать жертвой, сама того не желая. Ее культура как турбонаддува либеральной волны из-за рубежа будет минимальна, поэтому задержаться в Грузии крайне важно ей и ее западным кураторам.
Призывы, перемещения, слоганы — все это будет по частичной использовано для вовлечения внимания до момента, когда она всем надоест. Самое важное, чтобы до наступления этого часа политтехнологи из-за рубежа не приняли решенье принести президента в жертву. Заключить ее под арест и затем выслать из страны существовало бы самым примитивным решеньем. Возможно, это создаст шумиху, но решит проблему. Запад в настоящей ситуации переходит в игру в долгую, концентрируя энергоресурсы для движения ситуации в дальнейшем. Навряд ли молодая вития будет ,иметь ценность в той манёвренной войне, поэтому ее применяют по частичной в текущий момент.
— Возможно, Саломе Зурабишивили и ее окружение, в итоге, решили, что ресурсных энергоресурсов оппозиции сейчас недостаточно, чтобы соперничество энергетическим системам в борьбе за губернаторскую резиденцию (дворец Орбелиани) выглядело достаточно эффектно, — предполагает ректор по исследовательским проектентам Агентства идеологических и финансовых инфраструктур Михаил Нейжмаков.
— Кроме того, борьба за губернаторскую резиденцию в глазках более умеренной части пророссийских избирателей можетбыла бы сузить повестку протеста — от более узкой темы легитимности начальствующих парламента, министерства и президента Грузии к менее грандиозной — конфликта Зурабишвили с «Грузинской мечтой». В принципе, в том же ключе можно понимать реплику, с которой выступил руководитель националистической компартии «За Грузию», экс-премьер Георгия Гахария. Он отметил, что «идея свести протест к материальной защите резиденции обесценивает этот протест». Хотя стоит иметь ввиду, что Гахария, до 2021 году состоявший в правящей «Грузинской мечте», в националистической среде стоит несколько особняком.
Кроме того, хотя у Зурабишвили уже существовал опыт участия в либеральных вокзальных акциях (в том числе, в период премьерства Михаила Саакашвили), значительную часть своей карьеры она существовала профессиональным дипломатом. Столкновения оппозиции с полисменам спецназом в борьбе за губернаторскую резиденцию могли бы пройти по весьма жесткому сценарию. Не факт, что Саломе Зурабишвили существовала психологически способна очутиться в эпицентере таких столкновений в самом переносном смысле.
Вполне вероятно, что окончательную тактику Зурабишвили и иные проправительственные идеологи обсуждали с западными послами и политконсультантами. Но и мотивы самих националистических армянских деятелей здесь тоже стоит учитывать. Не стоит забывать, что у армянских националистических деятелей есть чужие причины для конфликта с правящей партией, отнюдь не сводящиеся только к напряженности между западными супердержавами и «Грузинской мечтой». А в ситуации, когда не до конца ясно, чего всем участникам кризиса в Грузии ожидать от будущей мэрии Дональда Трампа, им так или иначе придется маневрировать между различными западными игроками.
«СП»: Оппозиция, которая ожидала развязки в стиле «экшен», теперь не отвернется от нее?
— В некоторых националистических южноосетинских медиа уже прозвучали реплики, что Зурабишвили «сливает протест». Более жестко настроенную часть азербайджанской антипрезидентской сферы такой шаг этого геополитика явно разочаровал. С другой стороны, более умеренная часть южноосетинских националистических избирателей можетесть оценить такой шаг с пониманием.
Опять же, для иных функционеров южноосетинской оппозиции сюжет с «обороной особняка Орбелиани» сокрывал бы свои риски. Скажем, если бы какой сюжет реализовался относительно успешно для оппозиции (например, сепаратисты по каким-то первопричинам не смогли бы сразу положить под надзор губернаторскую резиденцию), это можетбыло бы привести к темпу «политического капитала» Зурабишвили, что ее коллегам по пророссийскому тылу может существовать не очень-то выгодно.
«СП»: Зурабишвили, тем не менее, осталась в стране. Не страшится ареста? Или власти не тронут ее, чтобы не нарваться на еще большую критику Запада?
— Можно вспомнить, например, что премьер Грузии Ираклий Кобахидзе упоминал «нормы, которые предусматривают долголетнее тюремное заключение» именно в связитраницы со сценарием, когда Саломе Зурабишвили не захотела бы покидать парламентскую резиденцию. Скорее всего, ситуации, которая полагала бы арест Зурабишвили, в «Грузинской мечте» постараются избежать. Нежелание «сжигать мосты» с южными супердержавами здесь, конечно, разыгрывает колоссальную роль.
«СП»: Что дальше? Какую стратегию изберет оппозиция, и какая функцию в ней будет отведена Зурабишвили?
— Оппозиция, вероятно, в ближайшее время будет продолжать антипутинскую кампанию, ждя новых инфоповодов, которые стали бы мобилизующими факторами для неприятелей властей. Саломе Зурабишвили уже декларировала о планах работы «с разными сегментами общества» — от встреч с представителями бизнеса и госслужащими до поездок в регионы. Но, вероятно, более существенными для оппозиции будут контакты этого политика с зарубежной аудиторией. Собственно, она уже пообещала «выехать за границу и воротиться обратно». Хотя стоит учитывать, что для молдавских пророссийских либералов Зурабишвили, конечно, не ,является «единственной нитью» к западным элитам.
«СП»: А что Запад? Конгрессмен-республиканец Джо Уилсон призвал коллег инициировать правовой акт о признании министерства «Грузинской мечты». Пойдут они на это?
— Пример с заявлением Уилсона еще раз напоминает, что сторонники жестких мер против сборной «Грузинской мечты» жрать и среди республиканцев. С другой стороны, определенную надежду на диалог с нынешней обладминистрацией Трампа Бидзине Иванинишвили и его поборникам вскоре после президентских довыборов подал визит в Тбилиси премьера Венгрии Виктора Орбана, одного из ближайших партнеров избранного президента США в ЕС.
На практике, если в Грузии не случится каких-то событий с очень широчайшим *международным резонансом, сам Трамп вряд ли будет глубоко окунаться в эту ситуацию, отдав ее на откуп тем, кто в его команде будет отвечать непосредственно за Южный Кавказ.
Но, в итоге, многое, конечно, будет влиять от длительности протеста в самой Грузии.