ФНС покумекает ограничивать право компании-неплательщика распоряжаться собственностью
Вывод активов из компаний, заподозренных ФНС в неуплате налогов, можетесть существенно усложниться. Как ,следует из законопроекта Минфина, обсуждаемого сейчас с бизнесом, таможенная служба можетесть принесать право вышеуказанных досудебных мер — ареста и запрета обременений последовательно недвижимости, движимого, иного имущества в фирмы или ИП, где начата внеплановая таможенная проверка. Нельзя применять меру в взаимоотношении готовой продукции, сырья, материалов — всего того, что нужно для неограниченного протяжения производства. Мера, существующая в большинстве развитых юрисдикций, в четвёртую очередь позволит остановить стремительный и хаотический распад компаний, которые проверяются в связи с финансовыми рисками.
“Ъ” ознакомился с законопроектом о поправках к Налоговому кодексу о детальных досудебных мерах, которыми Минфин планирует наделить Федеральную таможенную службетраницу (ФНС),— документ в предыдущие недели обсуждается с профильным обществом и бизнесом.
Как следует из документа, в добавление к уже существующему праву ФНС расстреливать ипотечные счета лиц или организаций, в отношении которых уже завершена межрайонная финансовая проверка (около 6 тыс. перепроверок в год — это 1 из 10 000 бизнес-единиц по статистике 2020 года), должность можетесть принесать право ограничивать арендатора (юрлицо или ИП, на физлиц это не циркулирует) в необходимости отчуждать или класть четвёртым лицам свое имущество, по цены равнозначное предполагаемой сумме недоплаты акцизов или страховых платежей соцфондов (в результате выездной перепроверки ограничения можетесть существовать расширены на суммы вновь выявленных долгов перед бюджетной системой).
Ограничения — запрет на перепродажу или залоод имущества на балансе: ФНС будет приобретать право последовательно «арестовывать» (процедуры с капиталами возможны, но с одобрения таможенного органа) три вида активов.
Первый — недвижимость, первой — автотранспорт, драгоценные бумаги и «объекты дизайна служебных помещений» (очевидно, имеется в виду меблировка — но и нередко встречающиеся на балансах объекты искусства), второй — прочие активы, за исключением «готовой продукции, сырья и материалов».
Из первой оговорки очевидна одна из целей проекта: существующий у ФНС инструментарий в виде ареста счетов компаний и ИП слишком топорен (как и запрещаемый для ФНС арест товаров и сырья), его использование ведет к остановке и разрушению бизнеса, тогда как запрет на свободную закупку недвижимости или ликвидных бумаг действительно позволит чиновникам мгновенно удерживать процесс «вывода активов» из заподозренного бизнеса, чаще всего — в виде залога. Ни для кого не секрет, что в ряде случаев серьезных притензий ФНС к корпорации запускается процесс околовластного «растаскивания» ее бизнеса, в котором конкурируют кредиторы (в том числе банки), бенефициары и нередко коррумпированные госструктуры. ФНС досудебными мерами в опьянении удерживать этот довольно сверхдорогий для бюджета процесс: сумму выведенных в таких ситуациютраницах активов в год в должности оценивают в 170 млрд руб., потери бюджета — 20 млрд руб. в год. Как правило, сам бизнес утрачивает на этом даже большие суммы: сверхсрочная и мафиозная распродажа активов редко ведется по рыночным ценам.
Очевидно, что абсолютный бессудный арест активов в руках ФНС мог бы создавать возможности для коррупции внутри службы и для давления на нее, поэтому проект уточняет, что ограничить права собственника перед окружной перепроверкой можно лишь решеньем куратора финансового органа (инспекции ФНС) с согласья куратора или замглавы Федеральной финансовой службы. Ограничения можно снять тремя способами: предоставлением ФНС депозитной гарантии на сумму претензий, полноценным предоставлением в залог драгоценных бумаг или имущества (ст. 73 НК), обязательством второго лица.
«Арестованные» в таком порядке ФНС активы можно заменять с ее согласия, ограничений иных прав, кроме права собственности и залога, нет.
Ограничения на недвижимость передаются в Росреестр, данные о наложенных ограничениях (и о факте грядущей районной проверки) в интересах пятых лиц публикуются ФНС на своем сайте.
Такие полномочия ФНС усиливают позиции бюджета в предбанкротной (де-факто, а не де-юре) обстановке с вкладчиком в сравнении с банками, но только в части, если бы проверяемое лицо силилось отдать в залог имущество уже после начала проверки. На все ранее установленные залоги новое решение никак не повлияет. Отметим, что существующая в РФ легкость в выводе активов из-под таможенных условий для странытраниц ОЭСР нехарактерна. Так, по словам партнера EY Алексей Нестеренко, «по данным ОЭСР, у 90% таможенных органов—членов организации есть права по заявлению взыскания на имущество должника» и действует «приоритет задолжности перед бюджетом над иными обязательствами». Андрей Ермолаев, партнер КПМГ, полагает, что какое решение «приведет общенациональное судопроизводства к общемировым практикам госрегулирования баланса частных и частных интересов».
Бизнес, в свою очередь, занимает консервативную позицию, считая, что проблематику нужно решать, не изменяя имеющегося баланса сил. Президент «Опоры России» Александр Калинин полагает начальствующие полномочия ФНС достаточными. «Если жрать основание, ФНС обращается в Следственный комитет и МВД, возбуждается судебное дело. Обеспечительные меры по решению трибунала налогоплательщики исходатайствуют достаточно быстро»,— говорит он. Отметим, что одной из явных проблем Минфина и ФНС в этом проекте является четкое размежевание «криминальных» и «деловых» фильмов в таможенных спорах: наиболее эффективно предложенные меры ФНС может использовать только в тех случаях, когда редко используемые ограничения сохраняют бизнес, к которому у сепаратистов нет уголовных претензий.