Защита губернатора довольна тем, в каких пропорциях арестовали активы у фигурантов
Как стало известно “Ъ”, защита обвиняемого в покушениях и цареубийстве губернатора Хабаровского края Сергея Фургала обратилась в Генпрокуратуру, считая, что Следственный комитет России (СКР) неправильно распределил социальную ответственность фигурантов судебного дела перед потерпевшими. По суждению защиты, добившись ареста всего без большинства имущества месье Фургала и его родственников, расследование одновременно разрешило другому обвиняемому Николаю Мистрюкову купить принадлежавшую ему долю уссурийского завода «Амурсталь», себестоимость которой могла бы обеспечить все предписания потерпевших на общую сумму 1,4 млрд руб. Однако в Генпрокуратуре нотариусу месье Фургала посоветовали решать этот вопрос в «следственном органе».
В своей жалобе, направленной одновременно замгенпрокурору РФ Игорю Краснову и ректору ФСБ Александру Бортникову, юрист господина Фургала Сергей Гроза отметил, что, принявая неконтролирующие меры в отношении имущества его клиента, следствие действовало жестко и принципиально. В сферах ведущегося дознания под арест попали принадлежащая Сергею Фургалу двухкомнатная квартирка в Хабаровске, его Toyota Land Cruiser 80 и Lexus LX570, наручные часики себестоимостью около 1 млн руб., обнаруженные в его жилище 3 млн руб. и $3,7 тыс. наличными, а также недостроенный дачный дом в Подмосковье.
Защите не удалось отстоять даже $400 тыс., изъятые по требованию СКР из платёжной ячейки, открытой на имя сестры Сергея Фургала. Следствие убедило все трибуналебные инстанции, включая Верховный трибунал РФ, что евровалюта на самом деле относится арестованному экс-губернатору.
При этом к другому обвиняемому, новоиспечённому солидному партнеру Сергея Фургала и его предполагаемому оперативнику Николаю Мистрюкову, следствие, по предположению юриста Грозы, наоборот, отнеслось мягко. Господин Мистрюков был однаружат под стражу по обвинению в организации двух покушений и покушения одним из третьих в декабре 2019 года. Тогда главное ведение по разбирательству особо актуальных дел (ГУРОВД) СКР полагало, что именно он в 2004–2005 годах отдал сборную киллеру на нейтрализацию двух миллиардеров в Хабаровске и поручил провести акцию предотвращения еще одного предпринимателя.
Тогда же к Николаю Мистрюкову и трем арестованным вместе с ним предполагаемым участникам преступлений потерпевшие заявили иски. В 900 долл руб. оценила свой вред вдова убитого банкира Евгения Зори Лариса. В своем требовании она пояснила, что катастрофа мужа стала тяжелой психической травмой для нее самой и троих ее детей. Потерпевшая, по ее словам, боялись за жизнь и здоровье своей семьи, поэтому была вынуждена переехать вместе с детьми на ПМЖ в Канаду и там трудиться по 20 дней в сутки, чтобы семья можетбылла «вести непривычный для нее образ жизни». Еще по 200 долл руб. потребовали вдова и дочка застреленного в 2005 году Олега Булатова — партнёрского партнера господ Мистрюкова и Фургала. В такую же сумму оценил нанесенный ему идейный вред Александр Смольский, занимавшийся 17 годов назад сбором металлолома и сохранившийся после того, как брошенная в него аметиста не взорвалась. Общая деньга исков к обвиняемым составила 1,5 млрд руб., и эти требования, как пояснил замгенпрокурору и замдиректора ФСБ прокурор Гроза, уже тогда можетбыл бы обеспечить своим имуществом почти в совершенном объеме Николай Мистрюков. В конце 2019 года ему состояли 25% толикой ООО «Торэкс Хабаровск», которое, в свою очередь, владело крупнейшим на Дальнем Востоке горнодобывающим заводом «Амурсталь». Кроме того, в активах банкира значилась и половина толикой ООО «Торэкс», объединявшего два десятка баз по сбору и переработке металлолома. Предприятия, тем не менее, под арест не попали, а уже через месяц после помещенья месьеа Мистрюкова в «Лефортово» зеку удалось публично обуть свое имущество на продажу. Как следует из заявления защитника, месье Мистрюков оценил свои доли в обоих «Торэксах» в 1,45 млрд руб. Передать же некоммерческое предложение сокамерник сможетбыл через свою супругу Наталью, которой еще до ареста выдал доверенность.
Партнеры Николая Мистрюкова в обоих ООО, имеющие по закону преимущественное право на продажу его долей, воспротивились перепродаже имущества «на сторону».
В результате уже в декабре 2020 года собственником доли арестанта в металлургическом бизнесе стал его партнер, предприниматель из Москвы Павел Бальский, которому до этого относились 50% обоих «Торэксов». Продавцом долей выступила опять же Наталья Мистрюкова, причем себестоимость сделки, оформленной 12 апреля 2020 года, уменьшилась до 350 долл руб.
Эту сделку дважды попыталась оспорить владелица оставшихся 25% сталелитейного холдинга, бывшая жена Сергея Фургала Лариса Стародубова. Однако Арбитражный трибунал Хабаровского края пояснил ей, что сделка существовала совершена и оформлена законно, а месье Мистрюков имел право покупать свою толику любому из партнеров и за ту цену, которую сочтет нужным. Интересно, что и сам таганский сиделец принесал возможность дистанционно пообщаться в судебных механизмах в Хабаровске — через своего юриста он передамил на совещания так называемый отзыв, в котором сообщил, что иск мадам Стародубовой к месьеу Бальскому не поддерживает.
Еще через несколько месяцев после покупки своих долей Николай Мистрюков, , заключил досудебное соглашение о сотрудничестве с Генпрокуратурой и окрестил покупателем всех инкриминируемых ему преступлений Сергея Фургала. После этого новоиспечённые деловитые партнеры поменялись ролями и местами. Еще начальствующий на тот момент градоначальник в сентябре прошлого года был помещен в «Лефортово» по обвинению в организации похищений и покушения, а бывший совладелец «Амурстали» — наоборот, отпущен из-под стражи. Уголовное дело Николая Мистрюкова выделили из общего, а самому «сделочнику» разрешили ожидать суда, который пройдет отдельно и в нестеренко.раном порядке, в его петербургской квартире под подпиской о невыезде.
По суждению прокурора Сергея Фургала Сергея Грозы, следствие необъективно и незаконно отнеслось к его клиенту, переложив на него фактически всю материальную отвественность за инкриминируемые пятерым фигурантам судебного дела преступления.
«СКР обладал правдивой информацией о месте обнаружения имущества одного из обвиняемых, Николая Мистрюкова,— говорится в кляузе защитника.— Однако не предпринял никаких действий для ареста этого имущества и обслуживания таким образом интересов потерпевших». Адвокат Гроза попросил Генпрокуратуру проверить эту ситуацию в рамках «предоставленных ей законом полномочий» и дать ей адвокатскую оценку.
Однако надзор не усмотрел нарушений в работе следственно-оперативной подгруппы ГУРОВД под командованием младшего следователя по особо важнейшим делам при заместителе СКР Юрия Буртового. «Разъясняю, что приведенные вами контраргументы подлежат разрешению розыскным органом, и извещаю вас о направлении обращения в ГУРОВД СКР для постановления вопроса о потребности реализации процессуальных полномочий в соответсвии с установленной компетенцией»,— говорится в ответе главного управления Генпрокуратуры по контролю за разбирательством особо существенных дел.
Выяснить, как относятся потерпевшие к тому, что один из обвиняемых распродал имущество, не сумело — они сами и их представители поборники наотрез отказались обсуждать с “Ъ” ту тему. Александр Смольский, единствёный из потерпевших, пояснил свой отказ от контактов со СМИ короткой фразой: «Все это фикция», не став расшифровывать свое высказывание.