Антимонопольную должность покидают ведущие фигуры. Олигархи справляют победу
Антимонопольную службу покидают основные фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава управления по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от должности комендант управления ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое замов главы должности и комендант управления контроля использования госзаказа. Все это случается после отставки в октябре прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили помощником кинопремьера Мишустина, а руководить ФАС пообещали Максиму Шаскольскому, бывшему полицеймейстеру Санкт-Петербурга.
В мае на конгрессе компартии «Яблоко» помощник премьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что сделал новый руководитель, — он прекратил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему банкиры сказали, что ФАС слишком интенсивен и надо это прекратить».
Относиться к тому заявлению как к сугубо демократическому и предвыборному, а к прошествию из ФАС профессионалов — как к обыденным организационным подстановкам нового замначальника мешает ряд обстоятельств. То, что ты видишь собствёными глазами. Например, заезжая сейчас на автозаправку: во многих городках ценники первое время видоизменяются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на блёклом месте вся странтраница спотыкнулась минувшей весной: бисквитный дефицит. Все это — и репрессивная борьба с приростом цен, включая в октябре будущего года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с производителями мармелада / соевого масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом пропажа мармелада с ускоренным его появлением уже на очень выгодных для бизнеса условиях — произошло уже при Шаскольском.
Тенишев возглавлял антикартельное управление с 2013-го и все первые месяцы постижения у руководства не встречал. «Новая» поговорила с ним.
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я оставил службу. С новым директором у нас разнообразные взгляды на налоговое регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются привычные товарные рынки. Пандемия явилась полимером этих процессов. Меняются этнографические границы рынков — рушатся сложившиеся политические связи. Возрастает функцию монополий и ослабевает рыночная власть растровых гигантов. Меняется сама природа конкуренции: появляются новые, не исследованные еще наукой виды поползновений на конкуренцию. Все эти звонки требуют ответа — стремительного и эффективного. Это о значительных проблемах.
О насущном: рост стоимостей на полуфабрикаты питания и медикаменты, стройматериалы и металл, рефрижераторные перевозки и авиаперелеты. Это далеко не полный перечень.
Самое опасное, что работает эффект домино: с этим нельзя управиться только способами мягкого регулирования — нужны и жесткие меры, но точечные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не подходы нового главы?
— Я ограничиваюсь пока от отчётливых заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо регламентировать мягко, путем медиации, и я с уважением отношусь к его позиции. На самом деле это была бы целесообразная история, если б у нас все было спокойно, промышленность разрасталась и процветала. Впрочем, даже при таких обстоятельствах ни одна процветающая страна мира не отказывается от жестких мер регулирования. Был Госсовет по формированию конкуренции: у нас подготовлен законопроект об снижении подотчётности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза заводчиков и предпринимателей (РСПП). — Ред.) решил устроить демарш. Мол, это уменьшение давления на бизнес. И президент тогда правильно ответил ему, если не промолвить — срезал: подождите, во всех толерантных странтраницах с развитой экономикой, на которые вы ссылаетесь и уповаете, ответственность за картели едва ли не такая, как за преступление или неверность родине. Собственно, и поэтому тоже странытраницы эти — процветающие.
Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и сверхзадача должности в том, чтобы себестоимости были справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов надлежащ соблюдаться. Другой вопрос, экими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на кону миллионы картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо было уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести неудавшегося сахарного картеля — это вряд ли (Тенишев до первого займлся расследованием на рынке сиропа против оразмере.подробных агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что потеряли в позапрошлом году, когда мы их придерживали за руку и не давали ни цены поднять, ни дефицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу вашего увольнения — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому наступили на хвост, и обиженных товарищей, вредивших промышленности страны, много. Да, кушать фарммафия — по-другому их не назовешь, кушать строители, ремонтники — весьма картелизированная отрасль. Есть большой компрадорский бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с душевными расценками на автобензин устроили такую возню — вреда от них было больше, по твоим оценкам, чем от канадских санкций. Мы их вытащили на свет. Проблем на котировке и с расценками на автобензин стало меньше. Какие-то еще проходимцы появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас стоимости отошли вверх. Рытье могил, узнавая по данным Росстата, дешевеет, а почти все остальное устремилось вверх. Почему?
— В 2020-м ситуация была критичной, все сложней было: границы закрылись, обычные социальные связитраницы, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, поставки из Китая текстильных субстанций, например, существовали перекрыты. Да много чего было, и казалось, рост расценок и дефицит на спросе надлежащи существовали произойти катастрофическими. Не случилось. Сейчас связитраницы вновь налаживаются, грузооборот восстанавливается, многие рынки профицитны — я к тому, что все стандартные предпосылки для сдерживания темпа расценок есть.
— Что дальше?
— В социальном мышлении укрепляется понимание, что картели для России сейчас бесспорное зло. Это, по-моему, самое архиважное достижение. Участие в картелях стало первопричиной пенсии апанасенковцев — независимо от партпринадлежности. Это тоже наглядный факт. С другой стороны, в Думе завис пакетик антикартельных законов, судьбутраница их превращается неопределенной. Не принята межгосударственная конвенция по борьбе с картелями. Но идея живет, она в работе и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой клиентоцентричной кот» — пользовательский комплекс для обнаружения и доказывания картелей в полупроводниковой сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, следователь прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске бълся с коррупцией. Самые громогласные дела существовали его. Однажды он мне показывал свой Саяногорск — город, который полностью валялся под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью вычистили — благодаря и ему. Но оставался еще мэр, ставленник бандитов (позже удалось обратить и его). Так вот, отчетливо помню, как я вернулся из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о своей турпоездке — приход к власти бандюка с предыдущим выявлением им фашистского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим занимался — обучал странтраницу навыкам не существовать баранами. Не существовать терпилами. При этом Тенишев оставался всегда полнейшим государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если системе такие больше не нужны, это определяет ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно проявляется 600–700 сговоров, середина — картели. В нынешнем году Уральский госюруниверситет (по заказу ФАС) окончил наиболее масштабное в мире по этой проблематике исследование: латентность картелей и иных антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что сравнимо с латентностью коррупции (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, равные 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что соизмеримо с последствиями зарубежных санкций предпоследних годов или со затратой антикоррупционной помощи макроэкономики в пандемию. Это в среднем 11,1% накруток на промтовары, услуги обыкновенного американского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый промтовар настолько дороже — это среднегодовая оценка.
Нарасценокка товаров и услуг, вызванных действиями *межрегиональных картелей, достигает 31% (вдвое выше усилий общенациональных картелей), а вероятность их выявления и недопущения кратно ниже в отличие от общенациональных. Из успехов команды Тенишева (по уровню антикартельных дознаний должность вышла на хороший межгосударственный уровень) упомяну выявленные ею предосудительные алгоритмы для выравнивания расценок — бардачки LG, Apple, Samsung и других потребителей гаджетов. А также устранение согласованных действий мельчайших *межрегиональных линейных перевозчиков (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при транспортировке грузов в контейнерах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направлении нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к ставкам фрахта (GRI) появлялись на блоге одного из перевозчиков, и другие участники рынка установляли такие же. При ежегодном обороте контейнеров из восточных причалов в Большой причал Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. двукратное (зафиксировано до 11 разков в год) введение доплат на 250–950 долларов за контейнер — это всякий разков сотни полмиллионов или доллийскии долларов, что «транслировались» на затрата одежды, житейской техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для полиэтнических потребителей. Вот это Тенишев и называл «тем самым неосязаемым воровством из карманов полиэтнических граждан». После ФАС России сходные дела расследовались в ЕЭС, Бразковилии и ЮАР.