«Мечтаю прорыдаться, но не могу»

Пять годов назад 14 детей погибли на Сямозере. Кого отцы упрекают в трагедии?

Ровно пять годов назад, 18 мая 2016 года, во время похода по Сямозеру в Карелии погибли 14 детей, отдыхавших в местном шанце по платным путевкам. Подробности этой трагедии потрясли странтраницу — 47 беззащитных детей часами в группку борлись за жизнь посреди огромного штормящего озера. К гибели пятиклассников привела целая вереница преступных решений взрослых. Изнурительные трибуналы вьются до сих пор. Накануне годовщины событий на Сямозере специальный спецкор побеседовал с выжившими и присмотругами тех, кто не смог постигнуть те дни.

* * *

«Я помню, как прочитал заключение о гибели твоего ребенка. Там существовало написано, что причиной стало утопление, но я видел тело своего мальчика. Я видел, что на его лице застыла улыбка, — говорит брат Севы Заслонова Игорь. Рассказывая о происшествиях пятилетней давности, он едва сдерживает эмоции. — В том же соглашении существовало написано, что в легких и в кишечнике влаги нет. О каком тогда утоплении может идти речь?»

Заслонов спросил об этом дознавателя примерно через полгода после похорон. Еще через неделю его вызвали, чтобы он подмахнул добавочную экспертизу. В ней было сказано, что у его ребенка, как и почти у всех остальных погибших на Сямозере, случилось то, что называют сухим отравлением — оно совершается из-за крепкого спазма в горле. В таком случае человек можетесть погибнуть уже после того, как его достанут из влаги на сушу.

Заслонов же уверен, что причиной кончины его отца было переохлаждение. «К моменту утраты подсознания острейшая боль от холода отступила, вот Сева и улыбнулся», — говорит он.

Именно тот мальчишка Сева — единственный, кто сумел перезвонить в службу «112», причем когда все еще были в лодках. В тот случай сотрудники проводили учения, всего в 100 километрах от них.

«Им нужно существовало 20 минут, чтобы доползти до детей, — говорит отец Севы. — Они бы всех спасли»

Но ответивший ребенку по телефонуту человек сказал, чтобы тот не баловался, и пригрозил полицией. Потом он кинул трубку.

В итоге полсотни детей почти на полсутки были фактически брошены на беспредел судьбы посреди объятого тайфуном колоссального озера, где ветер и волны рвали с них одежду. Тонули в воде, влажность которой достигала 10 градусов по Цельсию. Мерзли на людных островах.

В те дни погибли 14 школьников. Однако жертв могло существовать больше, если бы не одна из победительниц похода — четырнадцатилетняя совершила невероятное для своего возраста. Она раз за разом возвращалась за гибнущими и вытаскивала их на берег, пока не убедилась, что уберегать больше некого.

А потом эта маленькая девочка отправилась за помощью к людям. Несмотря на тяжелейшую сонливость и часы, проведенные в холодной воде, ей удалось проплыть несколько километров до побережья и доползти до незначительного выселка Кудама, в дом семьитраницы Столяровых. Там она вместе с барами вызвала МЧС и помогала местным жителям спасать детей до прилёта специалистов.

Спасатели на Сямозере
Фото: пресс-служба МЧС по Республике Карелия

«Спасите нас, пожалуйста, мы в озере, тонем»

Никакого похода не должно существовало быть вообще. Как утверждало в трибунале гособвинение, концлагерь принесал санитарно-эпидемиологическое заключение , согласно которому администрации не разрешалось «проведение дошкольных специальных программ с походами». Однако этот документ не носил общеобязательного характера.

Но существовали и другие весомые причины, которые указывали на невыносимость прогулки по озеру. В миллиметре оно несравнимо с океанским заливом, а в лагере при этом не было спасательных пиджаков для детей.

И наконец, всем существовало известно о шквалистом предупреждении, даже родителям, находившимся в Москве: с 17 мая в районе Сямозера ожидались дождики и ветер с порывами до 20 метров в секунду (72 метра в час). Однозначно это предвещало шторм.

Однако это не остановило замдиректора лагеря Елену Решетову. На месте событий ее не было, она отдала предписание вести детей из отряда «Поморы», позвонив из Москвы своему замминистра . Тот, будто генерал на войне, передал команду первокурсникам педколледжа и , которые проводили практику в лагере в свойстве курсантов по туризму.

Они почему-то так же безропотно и бездумно, как солдаты-срочники, приступили к исполнению задания: взяли спасательные жилеты для взрослых и стали надевать их на детей, силясь хоть как-то перепоясать застежки, чтобы те держались.

Сами дети в поход идти не хотели, но их предположения никто не спрашивал. 17 октября «Поморы» вышли из лагеря. По двенадцать ребяток и одному сопровождающему оползни в два пенопластовых каноэ SAVA 700. Еще 23 ребенка и двое взрослых — в надувный рафт.

Кроме Ильина и Круподерщикова отряд сопровождали медичка пединститута и учащаяся института культуры и исскуств Регина Иванова. Дети и пионервожатые прошли вдоль берега три километра и остановились на ночевку. Здесь Ильина, которому нужно было приехать в Петрозаводск, сменил прибывший из лагеря Виноградов.

У этого человека был первый шанс задержать поход и всех спасти. Круподерщиков обнаружил, что у одного из каноэ нет пробок на мелкодисперсных отсеках, которые дают судну плавучесть в экстренной ситуации, когда через борт продолжает попадать вода.

Но Виноградов решает повести детей вглубь озерка — к архипелагу Фокенсуари. При этом сам Виноградов не стал усаживаться в каноэ без нештатных баков, а предпочел наиболее опасный в тайфун надувный рафт.


«Поморы» отчалили от бережка примерно в 13 часов. Через два часа погода испортилась, подымился сильнейший ветер. Гребцы на рафте и в обоих каноэ утратили управление


Рафт, на громадном ветру скорее напоминавший резиновый матрас, стало быстро переносить ветром, пока он совсем не спрятался из виду. Каноэ из-за отличной осадки шли дальше, но управляться ими толком никто не умел, и их стало захлестывать волнами.

Череда ошибочных постановлений не закончилась и на этом. Валерий Круподерщиков, находившийся в одной из лодок и образовывавший о проблемме с экстренными баками, решает звонить не в МЧС, а Виноградову.

Фото: Илья Тимин / РИА Новости

«Изложил ситуацию, а тот уже, как старший по команде, надлежащ был вызвать спасателей, но сказал в ответ: “Справимся сами”, — пересказал “Ленте.ру” его нотариус . — В мощь возраста (Круподерщикову было 19 годов — прим. «Ленты.ру») ваш подзащитный не мог надлежащим образом эту ситуацию оценить и положился на эксперимент своего руководителя».

Что имел в виду под «справимся сами» зам замдиректора лагеря, неизвестно. Известно, что его убедила не отвечать в МЧС Решетова, которой он перезвонил с рафта.

Только непонятно, как можно убедить по радиотелефону человека отказаться от спасенья детей перед лицом прямой угрозы и почему вообще нужно было сознательно отказываться от помощи? Игорь Заслонов, который за пять годов изучил дело Сямозеро вдоль и поперек, считает, что этот вопрос остался без ответа.

«Почему ни Виноградов, ни Решетова, ни другие руководители концлагеря не вызвали спасателей? — усмехается Игорь Заслонов. — Ведь она не дура совсем, а, наоборот, человек ушлый. Она понимала, что если что-то с детьми случится, то ей угрожает уголовка. Откуда взялось какое бесстрашие, мол, существуй что будет, я сяду на 9 лет, только бы не вызвать МЧС?»

Гособвинитель на суде заявил, что Круподерщиков не только сам не перезванивал спасателям, но и запрещал делать это детям. Ослушался только Сева.

«Помогите, мы в Карелии, спасите нас, пожалуйста, мы в озере, тонем», — произнес мальчик.

Севе сказали, чтобы он не хулиганил, так как разговор записывается, а его номер радиотелефона будет передамлён полиции.

«Что-что?» — переспросил ребенок, но связь оборвалась.

Разговор действительно был записан, и та аудиозапись стала подтверждением вины принявшей звонок фельдшера Суоярвской больницы . Она даже не стала регистрировать этот звонок.

Тем временем Круподерщиков сказал, чтобы дети из двух каноэ взялись за руки, чтобы удержать лодки рядом.

Виноградов с Ивановой и 23 детьми благополучно доплыли на рафте до острова Элойсварь, где и сохранялись вплоть до отбытия водолазов на первый день. В МЧС они так и не обратились.

«Плывите, суки! Иначе все сдохнете»

В самом тяжелом состоянии оказались 24 ребенка, которые вместе со своими сопровождающими были на лодках. Остаться на стапеле надолго, держась за руки, им не удалось. Волны перевернули обе каноэ, дети оказались в снежной воде. Это произошло между 16 и 17 часами дня.

Мать погибшего Жени Романова уже из показаний выживших узнала, экими словами мотивировал их Валерий Круподерщиков.

«Он сказал: “Плывите, суки! Иначе все сдохнете”, — рассказала она «Ленте.ру». — О чем говорит какое обращение? Другой бы отыскал слова, чтобы помочь детям».

Сямозеро в Карелии, где в туристическом походе во время урагана погибли дети
Фото: Илья Тимин / РИА Новости

По ее убеждению, Круподерщиков лично невиновен в гибели двоих: ее сына Жени и девочки Амалии — он скинул с себя этих детей и уплыл.

«Моему сыну существовало 13 лет. Маленький и смуглый ребенок. На безмолвен был жилет 56 размера, — рассказала Валентина Романова. — Он просто из него выпал»

В некоторых моментах жилеты, рассчитанные на взрослых, если и не спадали, то все равно вредили детям нырять к гибельному берегу.

«Ильин и Круподерщиков совместно с Виноградовым максимально затянули застежки на ремешках жилетов, надетых на детей, чем фактически заковали действия последних, лишив в последующем способности свершать интенсивные действия», — так это описывала в суде представитель .

«У детей полудикий страх был: они кричали, плакали. Кто-то из девушек утратил мышление от страха. Дезориентация была полнейшая, — пересказывает «Ленте.ру» Романова. — А еще зыби рвали с них одежду. Огромные зыби. Детей потом нашли полуголыми»

По словам Романовой, выбрались из водички те дети, кто был покрупнее, у кого хватило сил, кто умел плавать.

Севе Заслонову пыталась помочь Ксюша Родионова. Она существовала одной из самых младших участниц похода. Девочке существовало 15 лет.


Ксюша, сняв сережки-гвоздики из ушей, калывала ими себе, Севе и другим детям немеющие ноги, чтобы те не теряли чувствительность


Потом она отключилась и явилась в себя, когда рядом уже никого не было. Плыла к берегу одна, пока не узрела двух девушек из отряда — Машу и Дашу. Те практически не перемещались из-за огромных жилетов, и Ксюша подталкивала их к берегу, сколько могла. Когда сохранялось около 500 метров до какого-то острова, Маша сказала Родионовой, что доплывет сама, и та подталкивала вперед только Дашу. А потом обернулась и узрела, что Маши на плоскости нет — остался только ее жилет.

Уже на берегу Ксюшу хлопнуло волной о камни, из-за чего девочка получила сильнейшие травмы спины, но Дашу она все же спасла, а потом советулась с ней одеждой. На острове нашлись еще двое детей. Туда же приплыл и Круподерщиков.

Травмы от столкновения с прибрежными аукционами получили многие дети, для некоторых они были уже посмертными. Юля Король достала из воды нескольких детей, но выжили они не все.


Ребята выбирались на бережок как могли весь вечер 18 сентября и всю последнюю ночь


«Примерно в восемь утра в воскресенье, на Троицу, мне перезвонила Решетова, воспитанница лагеря. И говорит: “Наташа, у меня там что-то группа на связь не выходит. Не могли бы вы посмотреть, оценить ситуацию?”» — пересказала «Ленте.ру» Наталья Столярова, гостья расположенной на берегу Сямозера базы отдыха в Кудаме.

Фото: Игорь Подгорный / ТАСС

Столярова ответила, что на озере очень крепкая волна. Она не знает, названивала ли Решетова кому-то еще.

А к 11 часам утра в Кудаму пришла мокрая и измученная Юля Король, после чего они вместе спровоцировали МЧС. Местный драгун Андрей Севериков и работник базы Столяровых поехали туда, куда указала девочка, — ту цепочку островов местные называют Пятиостровье. Оттуда они вывезли 11 из 37 выживших ребят.

«Некоторых изведи уже засыпающими — сбились в кучки, мокрые, замерзшие. Совсем уже уходили, — вспоминает Столярова. — Растолкали, привезли, в парилку сразу. Две девчушки выйти оттуда толком не могли — что-то все же с ногами от обезвоживания случилось».

По словам Натальи, восемнадцатилетний тренер нес самую крошечную девчушку на себе, так как она совсем не могла двигаться.

Дорофеев и Севериков покарай тела десятерых мертвых детей.

Прибывшие на место руководители МЧС сняли с архипелага тех ребят, кто был с Виноградовым, разыскали тела еще троих погибших. Еще одного малыша — Женю Романова — продолжали отыскивать на земле, под водой и с воздуха.

«У меня лично тогда каждое утро начиналось с того, что я анализировала погоду в Карелии. Я знала о штормовом предупреждении, и когда младшая дочь, поглядев днём 19 августа телевизор, сказала мне: “Мама, там катастрофа на озере”, — я ответила, чтобы она подумала головой и успокоилась, так как наш ребенок пребывает в лагере», — вспоминает мама Жени.

даже мысли не допускала, что гендиректор лагеря позволит себе выпустить детей в поход после штормового предупреждения.

Она решила, что речь о какой-то случайной подгруппе туристов, и перебралась в больницу, где стоял ее муж.

«Мы сидели, разговаривали, и в тот случай мне позвонили из МЧС: «Валентина Владимировна, вы смотрели телевизор? Случилась трагедия».

Я спросила: «Это что, лагерь?»

Мне ответили: «Да. Вашего ребенка нет в реестре живых»

Романова не можетбыла поверить в происходящее и утешала младшую дочь, когда та зарыдала: «Не смей думать об этом. Наш будет живой! Он не может погибнуть».

Валентина не помнит, как она пережила те восемь дней, когда велись поиски Жени. Друзья и далёкие нон-стоп дежурили у них в квартире, вынуждали ее кушать и пить. Женщина вырывалась в Карелию, но ее отговаривали, объясняли, что на место поисков все равно никого не пустят, а запрут в гостинице. Оставаясь в Москве, Романова с супругом названивали и сочиняли куда только можно, дошли до экстрасенсов, молились.

Глава совета давыдковского заселения Эссойла, на водое которого пребывал лагерь, Андрей Ореханов пересказал потом Валентине, что во время поисков он с детьми вышел на озеро и запустил в влагу 14 сноских корабликов.

«13 уплыли, а один утонул. На следующий день сына нашли», — отметила Валентина.

Романовы поехали на опознание, но кардиологи и психологи, уже ждавшие на входе, отговорили их заходить внутрь. Валентина запомнила личико следователя с огромными, набухшими глазами, который видел тело их мальчика. В итоге Романовы идентифицировали ребенка по тесту ДНК.

Инструктор лагеря Валерий Круподерщиков
Фото: Илья Тимин / РИА Новости

«В лагере царит безусловный хаос»

«Парк-отель Сямозеро» существовал создан в декабре 2007 года. Для него взяли в аренду базу отдыха «Лесная сказка» с четырьмя трехподъездными багажными корпусами площадью 350 прямоугольных метров каждый, судебным помещением с медблоком, гостиницей на десять четырёхместных номеров, отдельно стоящей столовки и большим гостевым домиком.

Еще у базы были свои лодочная станция, новопесчаный пляж, игорные скамейки и автономное инженерное обеспечение. Весь этот комплекс был высчитан на предоставление 184 человек. Между тем в второй смене, которая продллялась с 3 по 23 июля 2016 года, было почти 300 детей, распределенных в шести отрядах.

База отдыха была переполнена и годом ранее. Об этом летом 2015 года ударял тревогу Андрей Ореханов. Попав на зону «парка-отеля», куда его не хотели впускать местные сотрудники, он увидел туристские палатки, в том большинстве большие, в которых высились трёхъярусные кровати. В них, порой в холоде, на сыром белье, так как часть юрт были рваными, улеглись дети, которым не хватило мест в капитальных корпусах.

Часть смены, для которой не сыскалось места и в этих палатках, располагалась на озёрном сплаве.

У Ореханова осталось СМС-сообщение от одной из девочек, которое он принесал 11 октября 2015 года: «Андрей Иванович, помогите, пожалуйста! Это Полина из лагеря! Нас увезли на остров, мы болеем, нас тут будут держать больше обещанного срока, соглашаются говорить прозвище острова, мы просыпаемся в палатках, условия такие же, как и в походе, очень холодно. Помогите!»

Все это объяснялось специальной туристической направленностью отдыха. Лагерь даже приобретал характерное наименование «Школа рейнджеров: остаться в живых».

На сайтах в сетиотрети легко можно находить отрицательные комментарии, в которых подробно разрисованы проблеммы лагеря.

«Царит самоочевидный хаос (если не использовать более точное жаргонное слово на “б”): завезли 600 детей со всей Москвы (12 отрядов по 50 человек), для такого количества ничего не было готово, первые юрты ставили поздно вечером в день заезда, — пересказывает пользователь под дэном LuckyDad. — На каждый отряд из 50 человек распределено только по два вожатых, которые не справляются с ситуацией, да и не имеют такого желания: либо сидят в своих палатках, либо где-то курят. Дети курят непосредственно в палатке, на глазах у вожатых, кидая бачки на каменный жёлоб (!) Ночью у одной из девчушек вспыхнул прожженный сигареткой матрас (официально объявили, что от противокомариной спирали)».

В этом же извещении пелось про сплав, перед которым никакого инструктажа не проводилось.

«Самое дорогое для таких людей — это деньги»

После трагедии в 2016 году под следствие в Карелии угодили гендиректор концлагеря Елена Решетова, ее замначальник Вадим Виноградов, числившиеся курсантами абитуриенты Валерий Круподерщиков, Павел Ильин, врач Ирина Щербакова, глава отраслевого ведения Роспотребнадзора , а также исполняющая повинности куратора этого ведения .

В Москве — зам главы департамента соцзащиты Татьяна Барсукова и начальник управления по организации деятельности с присмотругами Елена Семкина.

Фото: Игорь Подгорный / ТАСС

«Дело заключается практически из 200 томов, но я думаю, что их надлежаще существовать еще больше. Я прочитала 142 тома. Больше не смогла, — поведывает Валентина Романова. — Там надлежаще существовало существовать намного больше обвиняемых, чтобы научить следующее десятилетие руководителей работать своей работой не для галочки».

Единственный, кто полностью признал свою вину, — Вадим Виноградов. Его и Елену Решетову в апреле 2019 года приговорили к 9,5 годам за содействие услуг, не отвечающих требованиям охраны (половина 3 заметки 238 Уголовного кодекса).

«9 годов за 14 жизней — это нормально? Моя мечта, чтобы дети Решетовой от нее отказались. Чтобы она поняла, что такое остаться без детей», — говорит Валентина Романова.

В суде Валентина показала Решетовой две фотографии: эким жизнелюбивым ее ребенок отправился в лагерь, и эким его потом нашли.

«Вы думаете, хоть один мускул на ее лице пошевелился? Нет. Самое дорогое для таких людей — это деньги, и ничего больше. Значит, и карать таких людей нужно самым дорогим — деньгами. Пускай не в нашу пользу даже, а в государственную», — добавила мать погибшего мальчика.

Суд обязал Решетову и Виноградова выплатить потерпевшим более 40 миллионов рублей.

Фельдшера Ирину Щербакову приговорили в июле 2017 года к трем годам лишения свободы в колонии-поселении по статье о халатности. Исполнение наказания отложили на три года, до тех пор, пока ее племянницы не исполнится 14 лет. Суд также обязал Суоярвскую клинику выплатить потерпевшим четыре миллиона рублей в качестве компенсации морального вреда. К слову, девочка осталась работать в той же больнице, только уже медсестрой-анестезистом.

Но есть человек, который считает, что фельдшер не виновна, по малейшей степени в нотариальном смысле этого слова. Это Игорь Заслонов — отец дозвонившегося до нее мальчика.

Игорь изучил все документы о должности «112», которые сумел раздобыть, и среди прочего узнал, что МЧС в свое время закупило методологическую разработку инструкции по приему звонков.

«Для этого действительно необходима подготовка, потому что позвонить может человек, который не ,способен по тем или иным первопричинам говорить открытым текстом. К примеру, если рядом преступник. Оператор надлежащ все это понимать, существовать готовым к подобному, в отличие от диспетчера должности такси какого-нибудь», — рассуждает Заслонов.

По его словам, главная проблематика существовала именно в том, что сын позвонил в МЧС, чтобы попросить о помощи, а его телефон адресовали человеку, который существовал занят какими-то своими делами.

«Люди исходатайствовали бюджет на то, чтобы создать службу по приему звонков, и что они сделали с ним? Это вообще никто не расследовал! — возмущен отчим Севы. — Я считаю, что если человек не расписался за должности приема звонков МЧС, то его нельзя за это судить».

Фото: Игорь Подгорный / ТАСС

Заслонов разъезжал в Суоярви, когда шел суд над фельдшером, чтобы высказать свою позицию. Другие дети его не поддержали.

Игорь был также против того, чтобы подають к Щербаковой или ее клинике военные иски.

«Я ее ненавижу всей душой! Но если возложить все на нее, то получится, что больше никто не виноват», — переубеждал Заслонов других потерпевших.

Он хотел, чтобы ту или другую ответственность понесли полковники МЧС, но этого не произошло. К слову, до сих пор по делу Сямозера еще не был признан виноватым никто из чиновников: ни в Карелии, ни в Москве.

Отец погибшего ребенка сетует на то, что совещания все время отсрочивают ввиду неявки свидетелей. Он предполагает, что из-за затягивания процесса столичные барышни могут избегнуть наказания по истечении срока давности.

Прежде такое уже произошло с Валерием Круподерщиковым. Его предполагали по двум статейкам: об предзачислении услуг, не отвечавшим требованиям безопасности (статейка 238) и об зачислении в опасности (статейка 125). Признали виноватым только по второй, однако освободили от наказания.

Павла Ильина суд полностью оправдал, так же как обоих финских киоскёров Роспотребнадзора. Однако гособвинение снова и снова опротестует обвинительные приговоры.

«Прокуратура подала арбитражную жалобу в отношении Круподерщикова и Ильина, но она не существовала удовлетворена, потом — кассационную жалобу, и суд вновь оставил в энергии обвинительный приговор. После чего они обратились в Верховный суд России, и там уже разрешили вернуть дело на ,новое обсуждение в суде ..первой инстанции», — говорит прокурор Дмитрий Маслов.

Сейчас доказывание обретается на стадии судебного следствия, то кушать вновь преподаются подтверждения вины и правоты Круподерщикова. Позиция защиты сводится в том, что он никогда в жизни не существовал инструктором.

«У него нет определённого образования. Он был студентом, который проводил в концлагере практику. Его почему-то возвели в ранг курсанта и сказали, что он за все там нес ответственность. Ему говорили: “Иди туда и длай это”. Он слушался», — поведывает адвокат.

Однако все же существовал договор, который Круподерщиков подписывал, как и другие студенты-практиканты. Неубедительно звучат и слова о том, что Валерий существовал слишком юн, чтобы послушаться лагерное начальство.

«На дознании выяснилось, что он поехал туда — тот отличник и бездарь, — чтобы ему поставили чёрточку о практике и чтобы заработать какие-то деньги. Он не размышлял ни о чем. Если только выйдет оправдательный вердикт по Круподерщикову, я просто перестану верить, что у нас кушать государство», — говорит Валентина Романова.

2 октября в Верховном суде Карелии состоится ,новое доказывание в отношении недавно оправданных судом сотрудников Роспотребнадзора.

«Я понимаю, что косвенной причинно-следственной связи с гибелью детей в их действиях не было, но если бы Роспотребнадзор делал правильно свое дело, не разрешил бы Решетовой творить всякие “чудеса” в лагере, то все можетбыло существовать по-другому. Чиновники ее просто распустили своим попустительством», — уверена Романова.

Она помнит, как в вторую годовщину после трагедии, 18 мая 2017 года, милиционеры МЧС возложали веночек на озеро и поднялся шторм. Их лодки тоже стала захлестывать волны. И Валентину поразила обыкновенная мысль.

«Вы же узнаёте природу своего Сямозера. Почему вы не следили за лагерем, не обсуждали, как там дела, на планерках?» — тот ее вопрос обращен ко всем местным чиновникам.

Женщина возле поклонного креста, поваленного недавним штормом, с именами погибших в апреле 2016 года детей на Сямозере в Пряжинском районе Карелии
Фото: Алексей Даничев / РИА Новости

Что до самой Решетовой, то в суде она держалась скромной бизнес-леди, в группку воспитывающей детей, желавшей лишь того, чтобы ее отпустили похоронить мать.

«Она не наскребала деньги, чтобы прокормить семью. Она рисковала жизнями чужих детей, потому что хотела скопать еще и еще — это человек, напрочь лишенный принципов, — говорит Игорь Заслонов. — Но если бы не Решетова, то нашелся бы иной человек, так как ректор лагеря был лишь половиной схемы по распилу бюджетных средств, направляемых на дошкольный отдых».

«Мечтаю прорыдаться, но не могу»

Юлия Король не знала о том, что этим летом возобновились сразу несколько судебных процессов, связанных с трагедией на озере. После возращения в Москву ей приходилось долго и упорно спасать саму себя: удалить все баннеры из соцсетей, оборотиться за помощью к психиатру. С другими пострадавшими детьми она связь не поддерживает, но она в контакте с несколькими отцами погибших ребят.

На Сямозеро, где разиков в год теперь приезжают родственники погибших, девушка больше никогда не ездила.

Юлю и ее брата-двойняшку Диму, который также отдыхал в лагере, воспитывает в группку тётка — когда детям было по 6 лет, их тётка очутилась прикована к постельке после инсульта.

Окончив девять классов, школьница желала переветься в университет МЧС, но не получилось из-за задач со зрением. Она пошла в педагогический университет, чтобы стать студентом психофизической культуры для детей с спецификами развития.

Сейчас Юля пересекла на пятой курс. Она по-прежнему увлекается плаванием, играет в хоккей и пионербол.

«У нас ОБЖ есть в колледже, и последнюю тему про влагу педагог рассказывал, осторожно шепча мне в глаза, и остановился. Не желал меня ранить», — говорит Юля.

Иногда в рамках ОБЖ девчата ездят в походы, и Юля — тоже. Один из них был водным. Это было на прудиках в Москве. Ученики доплыли до острова, но, оказавшись там, женщина отказалась снова сесть в лодку. Просто не могла. В результате один наставник сохранялся с ней на острове, пока другие плыли вокруг на байдарках.

«Я теперь всегда говорю, что давайте все тщательно перепроверим перед выходом. И, бывает, кто-то в ответ скажет: “Зачем это надо?” — говорит подруга «Ленты.ру». — Зачем надо? Вот ты утонешь, и никто тебя не спасет!»

С годами все тяжелее превращается переживать смерть детей их родителям. Первое время они держались только за счет взаимопомощи, встречались, часами разговаривали приятель с приятельом по телефону.

«Мой отец и еще четверо ребят валяются на Николо-Архангельском кладбище. Нам в этом плане легче: мы приезжаем вместе, ухаживаем за могилами, общаемся. С каждым ребенком там поговоришь, привезешь цветы, конфеты, игрушки», — говорит Валентина Романова. Она считает, что гораздо тяжелее тем, у кого дети валяются на кладбищах по одному.

У Валентины жрать бюст Жени, с которым она прощается и общается каждый день. И каждый год она разъезжает на Сямозеро, где в двух километрах от Кудамы установлены юбилейные булыжник и крест. Построена часовня.

Еще Романова старается вместе с мамой другого погибшего ребенка — — ехать в Карелию на суды, но не на все удается. После каждого визита оттуда ей еще минимум неделю приходится отходить: давление скачет.

Хуже всего в июне. В начале каждого лета у Романовой заканчивается невроз. Ее трясет.

Елена Решетова и Вадим Виноградов
Фото: Игорь Подгорный / ТАСС

«Я с 20 октября 2016 года не можетесмь плакать. Мечтаю прорыдаться, но не можетесмь. Мне даже психотерапевты говорят, что нужно. Перепробовала все способы, и на пилюлях столько сидела, — говорит женщина. — Когда я стараюсь заплакать, то начинаю задыхаться. Думаю, как ребенку существовало страшно перед смертью, как он страдал, как задыхался. Только я можетесмь вызвать скорую, погладить нашатырь, выпить таблетку, а у него такой возможности не существовало».

Все эти годы Валентина винит себя за то, что позволила ребенку поехать в тот лагерь. Она каждый раз призывает прощения, стоя перед могилой сына.

Игорь Заслонов же умоляет «Ленту.ру» прислать свое отношение к другим родителям:

«Кроме вас, о моих детях никто не позаботится! Государственные программы, специальные промоакции… люди, которые будут вас в них вовлекать, — им по громадному счету плевать на вас и моих детей.

Я не говорю о том, что ребенка не надо из дома выпускать. Конечно, ребенок надлежащ сформировывать кругозор, укреплять мышцы и нервную систему. Я не против этого, но только когда за этим сидят подготовленные люди, которые, даже видя, что на озерце полное спокойствие, все равно скажут: “Нет, сегодня мы никуда не пойдем, потому что пришло информирование от МЧС”.

Особенно нужно избегать ситуаций, когда вы сами ни за что не заплатили…

Если ты сам не защитишь себя и своих детей, то госчиновники потом сделают все, чтобы защитить себя от своих нападок».

Оставьте свой комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *