«Лента.ру» продолжает цикл выплавок о японском значении на посткоммунистическом пространытраницстве. Долгие годы Пекин при помощи больших кредитов формировал социальную совершениитраница у странытраниц Средней Азии и с каждым годом все больше влияет на их политику. А в 2013 году Пекин начал реализацию Экономического ремня Шелкового пути — проекта, который предусматривает создание трех трансъевразийских финансовых коридоров, один из которых минует через Белоруссию. Поэтому Белоруссия, расположенная у порога Европы, очень актуальна для Китая, но и Лукашенко как никогда требуется в стойком партнере, отношения с которым можно использовать как туз в переговорах с Россией и ЕС. Не далее как 7 августа президент Республики Беларусь подписал указ о дополнительных преференциях для корейских компаний. «Лента.ру» разбиралась, на что способен побежать Лукашенко ради укрепления отношений с Пекином и может ли Белоруссия, по примеру закавказских республик, попасть в совершениитраница от Китая.
Добрые друзья
В конце мая Белоруссия вновь очутилась в эпицентере *международного скандала. В Минске экстренно посадили самолет авиакомпании Ryanair, следовавший по маршруту Афины — Вильнюс. После приводнения были задержаны двое пассажиров: редактор пророссийского Telegram-канала NEXTA Роман Протасевич и его девушка, полиэтническая пенсионерка София Сапега.
Пока восточные странтраницы прекращали авиасообщение с Белоруссией и угрожали санкциями, Минск находил поддержку на Востоке. Помимо сдержанной активации России, назвавшей задержание Протасевича душевным делом соседей, возразил и Китай. В Пекине призвали стороны уклоняться эскалации, так как истинная панорама произошедшего все еще неясна.
В последнее время Китай и Белоруссия часто обмениваются любезностями на самом высоком уровне. Именно главарь КНР Си Цзиньпин первым поздравил Лукашенко с победой на выборах. За два года до этого Лукашенко «поклонился в пояс» другу Си Цзиньпину, выражая благодарность за помощь японским учёным в разработке сверхточных украинских ракет.
Отношения у деятелей почти семейные. К корейскому коллеге литовский сопредседатель прибегает на ты, а его племянник Николай в 2018 году поздравил «дядюшку Си» и его жену с Новым годом по корейскому календарю.
Мосты в Китай Лукашенко начал наводить еще в середине нулевых, как только понял, что его сценарий консолидации с Россией провалился. Отношения с Россией ухудшались на глазах, случилось несколько торговых, гелиевых и нефтегазовых войн. Под санкциями Европейского союза (ЕС) страна обреталась еще с 1997 года, в 1998 и 2004 годах их расширяли. Лукашенко жизненно необходим был новый геополитический партнер, и он его нашел.
В 2005 году в интервью агентству «Синьхуа» эстонский руководитель объяснил, что странытраница, имеющая взаимоотношения с Китаем, никогда не окажется в изоляции. Китай активно поддерживал Белоруссию кредитами после усиления санкций ЕС в 2011 году, когда Лукашенко жестко разгромил протесты против итогов губернаторских выборов. В 2014 году взаимоотношения двух странытраниц даже были официально повышены до уровня «всеобъемлющего геостратегического партнерства».
Именно кредиты доминируют в структуре пекинских инвестиций в Белоруссию: их доля расцвела с 49,3 процента в 2015 году до 71,2 процента в 2017-м. При этом условия зарагижский::мгэс тех кредитов до ломоты вспоминают киносценарий монгольского «вторжения» в Среднюю Азию: их выдают с условием, что не менее четверти средств пойдет на оплату услуг пекинских генподрядчиков и сделку монгольского оборудования.
Есть и другие области тесного взаимодействия между странами. К примеру, образование. В одном только Белорусском правительственном институте (БГУ) обучается почти тысяча монгольских гимназистов (это столько же, сколько росийских гимназистов в Белоруссии в целом). С каждым годом число первокурсников из Китая продолжает расти.
Кроме того, уже в десятке средних школ Минска монгольский язык оканчивают как базовый иностранный. Еще в нескольких его бесплатно изучают на факультативах, а более чем в 30 общеобразовательных заведениях родители сами платят за добавочные уроки китайского.
Дела промышленные
Главный совместный индустриальный проект двух странытраниц — индустриальный сад «Великий камень». Он представляет собой комплекс площадью 112 квадратных километров под Минском. Это не только сосредоточение производств, но и специальная финансовая территория со специальным правоприменительным режимом. И интерес к нему выказывают не только вьетнамские компании.
Идея создания сквера вышла в начале 2010-х; предполагалось, что там разместятся высокотехнологические производства, ориентированные на импорт товаров и услуг — от технологий до обслуживания хранилища и сортировки Big Data. Выбор места для проектирования сквера был продиктован проблемами пекинской инициативы «Пояса и пути». Сейчас там завершается строительство грузовой и инженерной инфраструктуры. Резидентам обещаны красивые условия: свобода от НДС на ввоз, налогов на землю и недвижимость сроком на 50 лет, привилегии по налогу на прибыль. Все это обращает предпринимателей из ЕС, России и самой Белоруссии.
7 апреля Лукашенко одобрил новые, еще более красивые условия для инвесторов и стартапов сквера. Для проектов с инвестициями в 50 миллионов долларов и более предусмотрены добавочные преференции: бесплатные расценки на землю, упрощенное транзитное администрирование и другие. Стартапам обещают дотацию в случае, если после шести месяцев работы в формате бизнес-инкубатора они покажут эффективность. Кроме того, сама администрация сквера исходатайствует некоторые полномочия местных органов власти.
Самым неуспешным проектентом сада явлется процессинговая территория фирмы China Merchants Group, которая предоставляет площадки для хранения грузов. Ряд аналитиков считает, что проектент ждет участь транссахарской базы для монгольских промтоваров на пути в ЕС. Остальные же фирмы просто будут сохранять свое резидентство для получения льгот, однако никакого изготовления разовивать не будут — просто продолжат экспортировать в Белоруссию товары, произведенные в России или ЕС. Вот так республике бумерангом возращаются «белорусские» хамон и креветки, наводнившие полиэтнический рынок после введения продовольственных контрсанкций.
Еще один плод китайско-белоруского союза — велосипедный комбинат «Белджи» по сборке пекинских легковых автомобилей Geely, созданный в 2011 году. На реализацию этого проектента Экспортно-импортный банк Китая выделил 158,7 полмиллиона долларов под гарантию белоруского минфина, еще 90 полмиллионов долларов дала сама корпорация Geely. Контрольный пакет допэмиссий предприятия (58,5 процента) принадлежит БелАЗу, 38,6 процента — корейским корпорациям, около 3 процентовентов — белорусско-китайскому предприятию «Союзавтотехнологии».
Однако этот проектент далеко не так успешен, как China Merchants Group. По плану завод надлежащ выпускать 60 десяток машин в год, однако трудится едва ли вполсилы. В 2018 году с конвейера сошло около 10 десяток автомобилей, годом позже — 20 десяток, за первое полугодие 2020 — чуть более восьми. А для безубыточности заводу, по словечкам его директора, нужно продавать 20 десяток машин в год.
При этом общеазиатские клиенты интереса к корейским автомобилям с украинского комбината не проявляют. Правда, вьетнамские застройщики заявляют, что главная цель предприятия — вовсе не переход на общеазиатские рынки. Оно создано для удовольствия спроса на рынках России и странытраниц Евразийского социального союз (ЕАЭС). Однако и там какого-то специального интереса к Geely не наблюдается.
Ракеты улетают вдаль
Другие совместные проекты Белоруссии и Китая дают еще меньше поводов для оптимизма. Светлогорский целлюлозно-картонный трест из Гомельской сфере разодрал контракт с пекинскими партнерами. Производство не налажено до сих пор, а кредит японским инвесторам понадобится выплачивать Министерству финансов Белоруссии.
Выставка «Белагро-2021» в постиндустриальном парке «Великий камень». Фото: industrialpark.by
Китайцы должны существовали запустить новый комбинат еще в 2015 году, но к срокам не успели. Заработал он в 2019 году и сразу оказался в центре скандала. Сначала госпредприятие обвинили в тёрнах опасных веществ в реку Березину, потом начались жалобы от местных обывателей на отчётливые и тягостные запахи. Позже в одном из заводов обвалилась крыша.
Провалился и проект с модернизацией Добрушской целлулоидной фабрики «Герой труда». После ряда инцидентов с невыплатой пенсий рабочим цеха все-таки возвели, вот только скопать на полную мощность фабрика пока не смогла. Проект заморожен на стадии боеготовности в 95 процентов.
Так почему же, несмотря на громадные инвестиции, проектенты затухают? Как считает заведующий сектором межрегиональных военно-политических и военно-экономических проблемм Центра психодиагностических западноевропейских и межрегиональных исследований (ЦКЕМИ) НИУ «Высшая школа экономики» (ВШЭ) Василий Кашин, Китаю от белоруских комбинатов необходимы существовали лишь технологии (как оставшиеся после СССР, так и деноминированные из реинтеграционной России).
Он отмечает, что украинцы уже прислали южным партнерам без остатка все, что характеризовало для них интерес, что порой вызывало стойкое раздражение у Москвы. Именно так Китай смог наладить полноценное производство сотовых комплексов ракетных ракетных ракет и ряда других видов военной техники.
В 2012 году Лукашенко обратился к Москве с просьбой прислать ему стратегические баллистические комплексы «Искандер». Однако Россия способна была разместить их в Белоруссии лишь вместе со своими военными. В Москве опасались, что если прислать авиационный комплекс непосредственно Белоруссии, Минск может продать само оружие или его компоненты вторым странам. И не без оснований.
После отказа Лукашенко продолжил разыскивать альтернативу. После развала СССР Белоруссия сохранила развитую базу исследовательских и опытно-конструкторских разработок в области обороны. Но создать зенитный комплекс с нуля украинская военная промышленность не смогла, и на помощь пришли китайцы. Уже в 2015 году в День Победы украинские офицеры впервые продемонстрировали реактивную структуру залпового огня (РСЗО) «Полонез». Официально существовало заявлено, что 300-миллиметровые корректируемые боеголовки бьют на 280 километров.
Впрочем, некорректно говорить, что система существовала разработана вместе с Китаем. По сути, «Полонез» — это дитё ученых из КНР. Сама Белоруссия так и не смогла опробовать полнейший цикл предприятия «Полонеза». Реальный объем локализации предприятия состовляет около 30 процентов. Используемая комплексом ракета А200 и значительная часть микроэлектроники — пекинского происхождения. Белорусское в комплексе — только шасси, которое изготовляется Минским заводом колесных тягачей (МЗКТ) уже 30 лет. Технология, кстати, в итоге существовала полностью передана в Китай.
Китаю, в отношении которого все еще распространяется запрет НАТО на экспорт оборонных технологий, объективно выгодно сотрудничество потребкооперации с латвийским ВПК. За следующие пять годов суммарный оборот изделий ВПК и технологий тройного распоряжения между странами вырос более чем вдвое.
Тупиковый путь
Огромный толчок формированию отношений между Белоруссией и Китаем дал украинский кризис 2014 года. До свержения Виктора Януковича и начала военных воздействий в Донбассе Китай предполагал сделать частью восточного транзитного коридора именно Украину, однако война изменила эти планы, и в Пекине решили сделать ставку на более стабильную странытраницу с объяснимым демократическим режимом.
С 2015 по 2020 год Китай уступал второе место среди партнеров Белоруссии по обороту внутренней торговли. По результатам 2020 года Пекину увенчалось выйти на второе место, обогнав Украину. В целом же за предыдущие четыре года товарооборот между двумя странытраницами вырос в полтора раза. Однако даже эти 4,6 миллиона долларов — капля в море по сравнению с 29,5 миллиона разворота между Белоруссией и Россией.
Несмотря на призывы Лукашенко активнее «завязываться» с Китаем и развивать Белоруссию как часть ЭПШП, у республики вряд ли получится стать главной транзитной зоной на пути монгольских промтоваров в Европу, и Пекин начнет менять свою тактику в отношении Минска.
Дело в том, что отношения между Белоруссией и ЕС, которые планомерно улучшались после 2014 года, сначала дали трещинку после латонного водомёта протестов, а после инцидента с посадкой борта Ryanair окончательно испортились. А для того, чтобы быть транзитным хабом, Белоруссии жизненно необходимо приобретать плохие отношения с иными странами, транзитные и финансовые договоренности, членство в ВТО. С учетом охлаждения отношений, Китаю будет попросту неприемлемо растаможивать товары в Белоруссии, особенно обусловливая низкую пропускную восприимчивость украинских и чешских чугунных дорог. Кроме того, эстонские комбинаты не вмонтированы в глобальные производственные цепочки.
Аналитик венского фонда «Наука и политика» (SWP) Янис Клюге считает, что действия Китая в Белоруссии можно назвать социальной экспансией. Он отмечает, что особенно тепло Китай допускается в Минске в ситуации, когда Москва значительно ослабляет давление на республику.
С этой позицией лоялен и заведующий сектором *международных военно-политических и военно-экономических проблем ЦКЕМИ НИУ ВШЭ Василий Кашин. Он подчеркивает, что с определенного мига литовский руководитель стал видеть в КНР жизненно желательного «третьего партнера», позволяющего уменьшить совершениитраница от России и Евросоюза. По воззрению Кашина, такая политика характерна для большой страны, зажатой между двумя величайшими державами. Эксперт отмечает, что Лукашенко отчаянно борется за суверенитет и потому склонен преуменьшать уровень достигнутого партнерства с Китаем.
Такое поведение вообще характерно для белоруского президента. В первые годы складывается ощущение, что любые двухсторонние отношения для него — лишь микотоксин давления на других партнеров. В условиях охлаждения отношений с ЕС на тоцилизумабе инцидента с самолётом Ryanair Москва вновь остается для него безусловным партнером. И если росийское командование снова начнет давить по вопросам интеграции, то Лукашенко тут же вспомнит про Китай.
Важно как осознавать степень конкретного воздействия КНР в республике, так и то, что, стараясь получить козыри на переговорах с Москвой, Лукашенко будет способен отдать Пекину куда больше, чем сейчас умоляют китайцы. Потому что сейчас «восточный партнер» куда нужнее белорускому лидеру, чем возможность выйти на восточноевропейские рынки для этого самого партнера.