Фармбизнес придумал, как сделать пандемию вечной

Правительство готово распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России

Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о потребности разработки системтраниц защиты россиян от инфекций. По какой-то первопричине «санитарный щит» решено продолжить создавать именно с убыточных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» ориентировался в мотивах властей и попытался определить совладельцев этого решения.

О целесообразности защитить страну от исчезновения рискованных инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил осенью 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, существовало зачитано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года существовал мир, а именно чумой COVID-19. Впрочем, сама по себе мысль создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России существовал принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благе населения». В его статье «Санитарная охрана водое РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о списке рискованных инфекций, то жрать фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».

– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России должен появиться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не оберегали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – сокрушается президент Лиги обвинителей пациентов Александр Саверский.

На самом деле президент Путин в означенном письме Федеральному совещанию говорил о необходимости капиталовложения денег в науку, в том числе в фундаментальные исследования. Звучала даже конкретная циферка – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального бюджета на эти цели до 2024 года.

И вот в начале июля на турнире «Новое Знание» замглавы Татьяна Голикова поведывает общественности уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: второй транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и биолабораторий «для благоустройства поэтапной диагностики онкологических заболеваний, в том большинстве коронавируса».

Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.

– ПЦР обычно используется для нахождения отдельных респираторных агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет медик ветеринарных наук, доцент Владислав Шафалинов.

Ещё одна проблема состоит в том, что итог ПЦР-теста зависит от количества амплификационных периодов (Амплификация – процесс переписывания участков ДНК, обычно содержащих нужные гены либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если тех периодов будет 25–26, то примерно половину итогов будет положительной. Если колличество периодов уменьшить до 40, негативный итог будет у всех.

– Например, в Америке, когда началась кампания по вакцинации, было указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было сделано для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – добавляет он.

Слова аналитика подтверждаются и конкретными случаями.


В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образцов объективных терапевтов типы козы, овцы, плода поры и машинное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.


В апреле этого года Магуфули скончался, и президент Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной гибели стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал послан в госпиталь в Кении с остеопетрозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя допускать демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто опровергал опасность коронавируса, не доверял вакцинациям и отказывал вводить локдаун в своей стране.

– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много с,поров. Однако до сих ,пор никто так и не опроверг того факта, что этот метод даёт чуть ли не 30 процентентов ложноположительных результатов. Все справедливы с тем, что оплошности существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентентов населения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях холера будет всегда.

Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в сферах проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замглавы Татьяна Голикова, прославившаяся своей родственностью к фармакологическому лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.

На полуофициальном вебсайте Российского союза купцов и бизнесменов размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в реестре 136 наименований. Однако эмитентов регистрационных удостоверений в разики меньше. Многие корпорации как выпускают собствёные пилотные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же голкиперов спроса можно буквально пересчитать по пальцам.

Вот наиболее знаковые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».


Все эти компании не просто прямо или косвенно вяжены с властями предержащими, но по следк оказались чуть ли не главными бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть большого бизнеса.


Например, АО «Генериум», контролируемое олигархатом Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, полиэтническая казна потратила на госзакупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые международные поставщики за весь нынешний год прикупили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.

Широкой прессы Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему фирма исходатайствовала от Минпромторга субвенцию на 276 млн рублей на онкологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую щедрость в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали чиновнице прозвание «мадам Арбидол».

Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью чиновников «Генериум» льзовается и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внесал в перечень рекомендаций для излечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В апреле 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для излечения коронавируса.


Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить предприятие препарата. Тем более что российский Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.


Возможно, это существовало вяжено с тем, что бюджетные расходы на госзакупку лекарства составили 3 млрд рублей.

На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право торговать тесты корпорация получила 2 мая 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.

Ещё одним крупным экспортёром ПЦР-тестов стала фирмочка «Р-Фарм», принадлежащая бизнесмену Алексею Репику. В минувшем году эта фирмочка также исходатайствовала доступ к госзаказам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии штатовской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в список рекомендованных для лечения ковида задолго до полуофициального обьявления эпидемии – в марте 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» было потрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.

Заметным вратарём на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой фирмы на рынок начался со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама компания воображена как совместное российско-японское предприятие.


Однако до сих пор обнаружить объективный вьетнамский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.


Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация может быть вяжена со системами братьев Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга ту информацию опровергали. Как бы то ни было, в ноябре 2020 года, чуть ли не сразу после извещения эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый госбюджет от правительства Москвы.

От представителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два приметных голкипера и вовсе состоят госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе правительственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием четвёртой международной иммунизации «Спутник V».

Оставьте свой комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *